Какой образ у нас всплывает в голове при слове «мама»? Это что-то чистое, светлое, доброе и непорочное. А при слове «проститутка»? – С точностью до наоборот. Можно ли совместить два этих образа в одном человеке, расскажет история нашей героини. Познакомьтесь, Ирина, 23 года, шлюха из Москвы.

Меня все устраивает

Моя история очень банальна. Я приехала в Москву поступать. В сумке была золотая медаль, а в голове планы стать как минимум гендиректором транснациональной компании. О карьере проститутки с большой грудью я даже не помышляла. И вообще, для меня это было что-то нереальное и крайне предосудительное.

Я, конечно, поступила, на менеджера, как и хотела. Заселилась в общежитие, доучилась до стипендии, и тут понеслось. Денег стало хватать на развлечения и ночные клубы. Это был для меня целый новый мир. Отличница из Кирса была просто в шоке. Вскоре я познакомилась с мужчиной, он красиво ухаживал, с ним произошел мой первый раз. Потом он пропал. Странно, несмотря на консервативность, я не сильно расстраивалась, да и все меньше во мне становилось этой консервативности и меня все устраивало.

Не буду долго рассказывать, как я спускалась вниз по социальной лестнице от отличницы и гордости Кирса до шлюхи и из Москвы. Скажу одно: я залетела от одного клиента. Совсем как украинские шлюхи, которые ноют о своих проблемах – их беды всегда казались мне заслуженными, и я не понимала их, пока сама не попала в такую же ситуацию.

Из проститутки в бомжихи

Как только я узнала о своей беременности, поняла, что аборт делать не буду, и работать проституткой больше не хочу. С этой радостной новостью я пошла к менеджеру (по-вашему – сутенеру) и была с позором изгнана из апартаментов, где жила с другим девочками. Вот так из шлюхи индивидуалки я превратилась в бомжиху.

Ехать домой с позором желания не было, да и ничего там ни меня, ни ребенка хорошего не ждало, кроме работы на заводе «Кирс кабель», поэтому я пошла восстанавливаться в институт. Голова работала не так хорошо, как раньше, но тесты я прошла и была восстановлена. Осталось как-то дотянуть до академа. К слову сказать, у меня начался токсикоз.

Хеппи энда не будет

Когда я была уже на шестом месяце, меня вызвали из аудитории. За дверью стоял декан и отец ребенка (да, я знаю, кто был отцом, потому что умею считать, и прекрасно помню, у кого из клиентов лопнул презерватив; но видов я на него не имела, да и ему зачем ребенок от проститутки). В итоге декан оставил нас одних. Михаил начал говорить.

Оказалось, что он искал меня в отеле, но босс сказал, что я уехала домой. Мише пришлось снять другую проститутку и разговорить ее обо мне, благо, что шлюхи хорошо работают ртом за деньги. Та и рассказала о залете, о том, что я снова в институте и вообще, где меня искать.

«Короче, хеппи энда не будет. Я заберу у тебя своего ребенка. Можешь отдать ребенка по-хорошему за пару сотен долларов или по-плохому. Мне без разницы», – подытожил свою недолгую речь Михаил и ушел.

Попытка побега на малую родину

Понятно, что для меня в этой ситуации выхода не было. Я ушла с лекций, нашла институт рядом со своим городом и на следующий день написала заявление о переводе туда, мне не отказали, все-таки в беременности больше плюсов, чем пытается скрыть токсикоз.

Михаил дал мне на раздумья неделю, через 4 дня я шла на вокзал с огромным животом и маленькой сумкой, в которой были немногочисленные пожитки.

Подъехал мой поезд, который должен был увезти нас с ребенком туда, где никто не найдет, а уж вместе мы справимся, я сумею. Я уверенно ступила на подножку вагона, но кто-то схватил меня за рукав и осторожно потянул назад. Боясь потерять равновесие, я не сразу обернулась. Это был Михаил. Это был конец.

Неожиданный поворот

Странно, но в руках он держал букет цветов и огромного зайку, а лицо его не было таким ужасным как тогда в институте. Он осторожно отвел меня в сторону и попросил выслушать. Я сказала, что живой не дамся и буду орать так, что приедут телевизионщики. Он еще раз попросил его послушать.

Миша рассказал, что я ему нравилась, но его смущала моя работа проститутки. В тот раз он пришел в отель просить меня уйти и попробовать жить с ним, а когда оказалось, что я беременна, понял, что это знак того, что мы должны быть вместе. То, что он говорил в институте – это была проверка, и он всеми фибрами души надеялся, что я не смогу продать ребенка, и я не подвела. И он просит меня быть его женой.

Женой стать я согласилась, только когда Катюше исполнился годик. Притирались мы с Мишей долго и тяжело, но знали ради чего. И главное, он никогда мне не вспоминает мое прошлое. Прошлое проститутки не мешает мне быть счастливой матерью и образцовой женой. Теперь у меня идеальная семья.